Аналітика | Energy Hub

Нова нафта? Геополітика і міжнародне управління воднем

Авторы:
Тийс Ван де Грааф, Гентский университет, Бельгия
Индра Оверленд, Норвежский институт международных отношений (NUPI), Норвегия
Даниэль Шолтен, Делфтский технологический университет (TU Delft), Нидерланды
Кирстен Вестфаль, Немецкий институт международных отношений и безопасности (SWP), Германия

Аннотация


В то время как большинство исследований фокусируется на технических и стоимостных препятствиях для полномасштабного развития водородной экономики, мало внимания уделялось геополитическим факторам и последствиям ее развития. Технологии и инфраструктуры, лежащие в основе экономики водорода, могут принимать совершенно разные формы, а выбор пути, на который стать, является основой конкуренции между различными заинтересованными сторонами и странами. Со временем трансграничная морская торговля водородом может существенно изменить географию глобальной торговли энергией, создать новый класс экспортеров энергии и изменить геополитические отношения и альянсы между странами. Международное управление и инвестиции в создание цепочек стоимости водорода могут снизить риск фрагментации рынка, привязанности к углероду и усилению геоэкономического соперничества.

1. Введение


Идея водорода для решения задач в области чистой энергии ранее претерпела несколько неудачных попыток, но на этот раз все может сложиться иначе. Значительное снижение стоимости электроэнергии от возобновляемых источников в сочетании с ожидаемым сокращением затрат на электролизеры усилили экономическую обоснованность использования зеленого водорода. Будучи энергоносителем не содержащим СО2, водород может помочь избавиться от углерода в отдельных секторах экономики, дополнительно предложив варианты хранения и транспортировки возобновляемой энергии.

Эти моменты дали водороду новый политический и деловой импульс. Австралия, Франция, Германия, Япония, Корея и Норвегия недавно разработали национальные водородные стратегии. Водород обсуждается на G20, IEA, IRENA и других форумах. Япония получила первый груз жидкого водорода из Брунея в начале 2020 года, и еще один маршрут доставки из Австралии должен быть открыт через несколько месяцев. Все более вероятно, что водород станет предметом международной торговли. Прибытие первого груза водорода в Японию может потенциально стать таким же важным моментом, как первая поставка СПГ компанией Methane Pioneer из США в Великобританию в конце 1950-х годов. В то же время, медленная и неполная глобализация рынков природного газа является важным уроком для тех, кто делает ставку на быстрое расширение торговли водородом.

Для развития глобального рынка чистого водорода необходимо преодолеть несколько препятствий. Затраты должны снизиться, инфраструктура должна быть расширена, а водород должен производиться из более чистых источников - либо возобновляемой электроэнергии, либо ископаемого топлива, оснащенного технологиями улавливания, использования или хранения углерода (CCUS). В настоящее время более 99% всего водорода все еще производится из ископаемого топлива, оставляя значительную долю выбросов CO2.

Однако путь к глобальному рынку водорода зависит не только от технических и экономических факторов. Возможность возникновения водородной экономики будет также зависеть от геополитической динамики, которая до сих пор игнорировалась, и которая, в свою очередь, будет формировать эту экономику. Водород является слепым пятном в статьях о роли геополитики в преобразовании энергетики, и появившаяся недавно литература сосредоточена главным образом на последствиях электрификации за счет увеличения солнечной и ветровой энергии для конечного использования. Геополитический ракурс — это только один из широкого ряда вопросов социологических исследований, открываемых переходом к водороду.

Технологии и инфраструктуры, лежащие в основе водородной экономики, могут принимать заметно разные формы, в зависимости от источника водорода, его обработки, доставки и конечного использования. С точки зрения политической экономики каждая альтернативная цепочка создания стоимости создает свой набор победителей и проигравших. Поэтому выбор конкретных путей увеличения производства будет зависеть не только от затрат и технической эффективности. Борьба и конфликты между различными заинтересованными сторонами в цепочке создания стоимости будут формировать создание глобального рынка водорода и влиять на темпы энергетического перехода.

Ставки в этой геополитической игре высоки. К 2050 году водород может удовлетворять до 24% мировых потребностей в энергии, и ежегодные продажи водорода могут составлять 700 миллиардов долларов США, причем на оборудование будут потрачены еще миллиарды. Однако, само по себе наращивание водородной экономики может привести к фрагментации рынка, углеродной привязанности и интенсивному геоэкономическому соперничеству.

Расширение международного сотрудничества может помочь предотвратить эти риски и создать ликвидный и хорошо функционирующий мировой рынок водорода. Международные стандарты для гармонизации нормативов и сертификации, защиты инвестиций от риска, поддержки НИОКР и обеспечения дорожной карты для водорода в энергетическом переходе в 2030 и 2050 годах были бы полезны и дали бы фору водороду по сравнению с природным газом / СПГ.

2. Водород и энергетический переход: состояние дел


2.1. Технические возможности и проблемы

Водород давно рекламируется как важная часть чистой энергии. Это самый легкий и самый распространенный элемент во вселенной, но водород на Земле встречается редко в чистом виде. Он почти всегда находится в химическом соединении с другими элементами, особенно в виде молекул воды (H2O). После высвобождения элемента из соединения, водород может быть преобразован в электричество посредством топливных элементов, он может быть сожжен для производства тепла или энергии, или он может быть использован в качестве сырья. При сгорании в двигателе или в соединении с кислородом в топливном элементе водород вырабатывает тепло или электричество, причем в качестве побочного продукта вырабатывается только водяной пар, и никаких других загрязняющих веществ или выбросов.

Водород можно использовать в самых разных областях, практически во всех секторах, от транспорта и зданий до промышленности. МЭА видит значительные возможности для использования водородного топлива в производстве высоких температур и в промышленности, в отоплении помещений, в качестве питания транспортных средств для перемещения на большие расстояния, самолетов и кораблей, а также для сезонного хранения в энергосистеме.

Важно отметить, что водород является не источником энергии, а энергоносителем. Как и электричество, он производится с использованием других источников энергии. Сегодня водород в основном производится из природного газа («серый» водород) и угля («черный» водород). Лишь незначительная часть современного производства - из ископаемого топлива,  оснащенного технологиями улавливания углерода («синий» водород) или  электролиза, работающего на возобновляемых источниках энергии («зеленый» водород) .1 Преобразование возобновляемой электроэнергии через водород в другие энергоносители - газы, жидкости, тепло и химическое сырье - это процесс, известный как «Power-to-X» (PtX или P2X). Каждый из производных водорода (например, синтетический метан, синтетическое дизельное топливо, метанол, аммиак) имеет свои собственные производственно-сбытовые цепочки. Обеспечивая эти преобразования, водород имеет потенциал для соединения различных частей энергетической системы, известной как «секторное соединение».

Сдерживают водород несколько технических и экономических ограничений, включая его взрывоопасность, низкую плотность энергии на единицу объема, способность вызывать хрупкость металлов и, соответственно, дорогостоящую инфраструктуру для производства, хранения и распределения. Как следствие этого, предыдущие волны энтузиазма не привели к устойчивым инвестициям или политической поддержке. В период с 2008 по 2018 год мировые государственные расходы на водород сократились примерно на 35%.

Однако без какой-либо из форм «климатически нейтральных молекул» (биогаза, водорода, синтетического топлива и т. д.) будет очень трудно добиться глубокой декарбонизации. Для таких секторов, как магистральный транспорт, химическая промышленность и металлургия, трудно ограничить выбросы только за счет электрификации. Эффективность, новые материалы, экономика замкнутого цикла и другие изменения могут помочь снизить общий спрос на энергию в этих секторах. Например, замена воздушных перелетов на короткие расстояния путешествием на высокоскоростном поезде может снизить общий спрос на реактивное топливо. Тем не менее, моделирование таких ситуаций показывает необходимость успешного перехода некоторых видов зеленых газов или топлива на энергетическую систему с нулевым содержанием углерода. Водород и производные топлива, такие как метанол, этанол и аммиак, могут, таким образом, быть «недостающим звеном» в таком энергетическом переходе. Кроме того, быстрая экспансия дешевой возобновляемой энергии может одновременно снизить и стоимость водорода, и выбросы углерода.

2.2. Дилеммы и компромиссы в создании цепочек стоимости водорода

Создание глобального рынка чистого водорода потребует совершенно новых цепочек создания стоимости (см. Таблицу 1). Выбор какой путь избрать, является объектом ожесточенной борьбы и конфликтов между различными заинтересованными сторонами, в том числе правительствами, которые импортируют и экспортируют энергию, поставщиками возобновляемой электроэнергии, промышленными производителями газа, электроэнергетическими компаниями, производителями авто, нефтегазовыми компаниями, судоходными компаниями и городами с основными портами.

Таблица 1. Альтернативные пути цепочек стоимости водорода

Некоторые из путей в Таблице 1 включают выбор между различными технологиями, когда речь идет о производстве, обработке и применении водорода. Эти технологические решения могут столкнуть нескольких промышленных игроков друг с другом, например, производителей электромобилей и производителей топливных элементов. Другие пути включают в себя прежде всего выбор между различными местами производства и потребления. Поскольку эти географические измерения имеют геополитический характер, мы рассмотрим их в следующем разделе. Здесь мы обсуждаем дилеммы в отношении трех основных технологических решений, которые должны быть сделаны при расширении рынка водорода: производство, обработка и применение.

Во-первых, с точки зрения производства, сегодня в цепочках создания стоимости водорода преобладают ископаемые виды топлива. В мире обезуглероживания ключевыми претендентами на будущее производство водорода являются синий и зеленый водород. Хотя все пути производства предполагают получение одного и того же химического продукта (H2), каждый путь имеет совершенно отличающуюся от других комбинацию с точки зрения энергетической инфраструктуры и промышленности. Синий водород поддерживает добычу, транспортировку и переработку природного газа, а также промышленность CCUS (с технологиями улавливания, использования или хранения углерода).  Зеленый водород  потребует  дешевых  электролизеров и будет способствовать новым инвестициям в возобновляемые источники энергии, снижая их сокращение, устраняя негативные цены и уменьшая необходимость создания новых дорогостоящих мощностей по передаче электроэнергии (особенно от оффшорных ветров).

Выбор того или иного пути сопровождается дилеммами. Развитие полноценной инфраструктуры чистого водорода вряд ли произойдет без синего водорода, учитывая нынешние масштабы и экономическое преимущество производства водорода из ископаемого топлива. Во многих странах использование сетевого электричества для производства водорода приведет к большему количеству выбросов, чем водорода в результате паровой конверсии метана, получаемого из природного газа без CCUS (то есть «серого» водорода). Производство синего водорода не является углеродно-нейтральным (поскольку невозможно уловить все выбросы CO2 при производстве синего водорода или устранить все риски утечек метана) и может блокировать инфраструктуру углерода (так как требуется постоянная добыча природного газа). Кроме того, синий водород опирается на технологии улавливания углерода, которые в настоящее время используются крайне медленно и часто сочетаются с улучшенной добычей нефти - процессом, который в конечном итоге приводит к увеличению выбросов CO2.

Во-вторых, с точки зрения обращения водорода, его можно рассматривать  в чистом виде (H2) или в составе иных веществ -синтетического метана, метанола, жидких углеводородов Фишера-Тропша (FT : дизельное топливо, бензин, керосин и смазочные материалы) или аммиака. Каждый вариант имеет свои преимущества и недостатки. В существующей газораспределительной сети чистый водород можно смешивать только в определенной степени и потребуется дооснащение котлов, печей и счетчиков со стороны потребителей. Эти модификации не требуются для синтетического метана, который можно ввести в сеть непосредственно. Синтетическое дизельное топливо можно перевозить в танкерах и выгружать в обычных портах. Метанол и аммиак можно перевозить наливными химическими танкерами. Для продуктов синтетического метана, метанола и ФТ требуется источник CO2.  Аммиак, хотя и является соединением, не содержащим углерод (NH3), но его хранение и транспортировка могут создавать проблемы безопасности, поскольку он высоко токсичен.

В-третьих, с точки зрения применения, до сих пор водород в основном использовался в промышленности в качестве химического сырья, особенно для нефтепереработки и производства аммиака. В будущем водород потенциально мог бы также выступать в качестве универсального энергоносителя, который мог бы подаваться в газовую сеть, использоваться  в топливных элементах для транспортных средств, его можно было бы преобразовывать в другое синтетическое топливо или в электричество для сети. Япония стремится стать первым в мире «водородным обществом» и предусматривает широкий спектр применения водорода. Например, аккумуляторы для электромобилей (BEV) имеют общий коэффициент полезного действия ~ 70-90%, в то время как автомобили на водороде достигают только ~ 25-35%. Эффективность преобразования у аккумуляторных электромобилей (BEV) в сравнении только с двигателями внутреннего сгорания составляет 25–40%.  Существует риск того, что цепочки создания стоимости водорода будут поддерживаться за счет альтернативных решений, более эффективных. Кроме того, здесь также присутствует риск блокирования. Например, разрешение на смешивание водорода для передачи по трубопроводу с природным газом для использования в помещениях для отопления и приготовления пищи может помочь снизить выбросы углерода, но не до нуля. Также возможно медленное внедрения электрических печей и тепловых насосов или иных преобразований для водородных трубопроводов.

3. Геополитические аспекты торговли водородом


Множество цепочек создания стоимости водорода создает сложные компромиссы и дилеммы. Инвестиции в водородную инфраструктуру необходимы для снижения общих затрат, но в отсутствие гарантированного спроса и предложения это также рискованно. Те страны, компании и города, которые сделают ставку на «неверный» путь, могут понести значительные убытки. И наоборот, те субъекты, которые смогут получить технологическое лидерство, могут выиграть значительно.  Компании и страны также должны будут столкнуться с другим набором вариантов, связанных не столько с технологиями, сколько с географией производства и использования водорода:  промышленно развитым странам необходимо сопоставить возможность крупномасштабного импорта с затратами и выгодами отечественного производства водорода, тогда как страны с богатыми ресурсами для производства дешевого водорода могут либо экспортировать водород в больших количествах, либо использовать его для привлечения таких отраслей как железо и сталь.

В целом, это заставляет нас рассматривать три геополитических значения водорода:  создание новых зависимостей между государствами, если будет выбран путь крупномасштабного импорта; изменение интересов и действующих лиц энергетического перехода, если водород бросит спасательный круг производителям и потребителям ископаемого топлива; и возможное усиление технологического и геоэкономического соперничества между странами.

3.1. Новые зависимости между государствами

Сегодня водородная индустрия по-прежнему очень локализована. Около 85% водорода производится и потребляется на местах, в основном на нефтеперерабатывающих заводах. 3 Для наращивания производства промышленно развитые страны могут создавать водородные заводы на своей территории или импортировать водород из государств, богатых возобновляемыми (или ископаемыми) энергетическими ресурсами. Для крупных экономик, таких как ЕС или Япония, импорт зеленого водорода из регионов с относительно дешевыми, неограниченными возобновляемыми источниками энергии может помочь снизить нагрузку на внутренние ресурсы (на море и на суше) и на переход , связанный с крупномасштабным использованием возобновляемых источников энергии. Тем не менее, такая трансграничная морская торговля водородом может создать новые зависимости между государствами и создать новые риски для морских перевозок.

Таким образом, водород способен изменить глобальную карту торговли энергией и создать новый класс экспортеров (см. Рис. 1). Такие страны, как Япония и Южная Корея, ожидают крупномасштабного импорта водорода.  А водородные стратегии таких стран, как Австралия, Чили и Новая Зеландия, напротив, сосредоточены на экспортном потенциале. Таким образом, могут появиться новые торговые связи, и, поскольку водород вытесняет ископаемое топливо, он может потенциально снизить давление на ключевые контрольные точки нефти в море (например, Ормузский пролив) или на центральные страны транзита природного газа (например, Украина до недавнего времени).  В то же время, на карте мировой торговли энергией могут стать важными новые морские пути.

Рис. 1. Затраты на различные типы водорода в зависимости от местоположения, долл. США на кг водорода

Для географически близких стран водород может транспортироваться по трубопроводам. Например, в северо-западной Европе сеть водородных трубопроводов протяженностью 900 км соединяет Роттердам (Нидерланды), Антверпен (Бельгия) и Дюнкерк (Франция). Во всем мире уже существует более 4500 км водородных трубопроводов. Немецкие операторы газопроводов недавно обнародовали планы по строительству водородной сети протяженностью около 4900 км, которая станет крупнейшей в мире. Хотя эти региональные и местные сети могут быть объединены в трансрегиональные сети, пока еще нет опыта в транспортировке по водородным трубопроводам на большие расстояния.

Несколько стран уже участвуют в так называемой «водородной дипломатии». Правительство Нидерландов даже назначило специального «водородного посланника». Японские дипломаты и заинтересованные промышленные стороны привлекают Австралию, Бруней, Норвегию и Саудовскую Аравию к закупкам водородного топлива. Германия подписала соглашение о сотрудничестве с Марокко в области производства метанола из водорода, Южная Корея обратила взор на Норвегию, Нидерланды нацелены на Португалию в качестве потенциального поставщика водорода, а промышленные игроки в Бельгии за крупномасштабным импортом водорода обращаются к Оману и Чили.

Если сегодняшняя тенденция к двустороннему партнерству сохранится, то рынок может начаться с сильно фрагментированной базы, имитирующей опыт в начальной фазе рынка СПГ. Первые проекты СПГ были предметом негибких двусторонних долгосрочных контрактов с индексированными ценами на нефть, и поэтому их иногда называли «плавучими трубопроводами». Япония инициировала развитие рынка СПГ, став первым крупным покупателем. Приверженность Японии крупному импорту водорода может снова сделать ее пионером мирового рынка газа, на этот раз - водорода.

Одним из ключевых отличий от торговли сырой нефтью или природным газом здесь является то, что торговля водородом будет менее асимметричной. Технически производить водород возможно практически везде в мире. Тот факт, что многие страны могут стать одновременно как производителями, так и потребителями водорода, и то, что водород  можно будет хранить, делает почти невозможным экспортерам превратить его в торговлю, похожую на торговлю оружием, а для импортеров - оказаться в ловушке небольшого картеля поставщиков. Тем не менее, торговля водородом не будет такой же, как трансграничная торговля электроэнергией, когда электроны фактически перемещаются в обе стороны в зависимости от условий спроса и предложения. Тем не менее, международная торговля водородом повысит энергетическую безопасность импортеров, поскольку обеспечит поддержку энергосистемы.

3.2. Политика энергетического перехода

Вместо того, чтобы сосредотачиваться на технологиях и затратах, правительства должны управлять геоэкономикой водорода. Потенциал для централизованного производства и распределения водорода дает возможность объединения отрасли ископаемого топлива для осуществления энергетического перехода и создания спасательного круга для нефтедобытчиков. Этот потенциал можно использовать с политической точки зрения, чтобы сохранить хотя бы минимальные обязательства по Парижскому соглашению для таких экспортеров нефти, как Россия и Саудовская Аравия.

Для стран-экспортеров нефти и газа в регионе Ближнего Востока и Северной Африки (MENA) водород может стать ответом на одну из серьезных проблем, с которыми они сталкиваются сегодня: как диверсифицировать свою экономику, не полагаясь на доходы от экспорта нефти и газа. Эти страны имеют ряд преимуществ, в том числе наличие большого количества недорогой солнечной энергии (для производства зеленого водорода), подземных хранилищ для поглощения углерода (в случае выбора пути производства синего водорода) и географического расположения, которое идеально подходит для обслуживания как европейских, так и азиатских рынков. Ненефтяные экономики в регионе, включая Марокко, могли бы также воспользоваться своим изобилием недорогих возобновляемых источников энергии. Тем не менее, потенциал региона может быть подорван ограниченным запасом пресной воды, что требует дополнительных инвестиций в опреснение до требуемых объемов, что, в свою очередь, приведет к увеличению расходов.

Водород также может превратить некоторые из существующих отраслей в причину для осуществления энергетического перехода и изменить баланс в пользу траектории быстрой и основательной декарбонизации. Нефтяной и газовый секторы проявляют особый интерес к водороду, к его производству, транспортировке и распределению (горючих) топливных средств – к видам деятельности, которые им лучше знакомы. Более того, существующая газовая инфраструктура может быть в некоторой степени переориентирована на водород, поэтому это топливо отстаивают действующие субъекты сектора природного газа, в частности компании, передающие газ по трубопроводам.

3.3. Геоэкономическая конкуренция

Контроль цепочек стоимости низкоуглеродных энергетических технологий жизненно важен для экономической конкурентоспособности, национальной безопасности и энергетической независимости. Первые из производителей в водородной промышленности могли бы продавать свои технологии остальному миру. Технологическое лидерство может быть развито во многих аспектах цепочки создания стоимости водорода, включая мембраны топливных элементов или точно спроектированные резервуары для хранения, материалы для трубопроводов или горелки. В июне 2020 года Германия объявила, что потратит 9 миллиардов евро на расширение объемов водорода в рамках своего плана по восстановлению после Сovid-19 и в попытке сделать страну ключевым поставщиком технологии во всем мире. Одновременно немецкая электроэнергетическая компания RWE и сталелитейная компания Thyssenkrupp заключили партнерское соглашение о производстве зеленого водорода и его использовании для производства стали.

Гонка за технологическое лидерство очевидна во многих странах и секторах. Рассмотрим автомобильный сектор:  японские производители авто Honda и Toyota делают ставку на топливные элементы для победы над аккумуляторами, особенно с  точки зрения диапазона их применения,  китайские производители добились больших успехов в производстве электромобилей, а немецкие - сфокусированы на производстве эффективных дизельных двигателей внутреннего сгорания.  

Во многих случаях в основе создания цепочек стоимости водорода лежат государственные деньги, что еще больше усиливает геоэкономическую конкуренцию. Вот почему в недавнем документе о «новой промышленной стратегии для Европы» Комиссия ЕС объявила, что вскоре создаст Водородный альянс ЕС.  Bloomberg New Energy Finance (BNEF) подсчитал, что в 2019 году производство электролизеров в Китае на 83% дешевле, чем в западных странах, и это может вызвать в Европе и Северной Америке опасения по поводу доминирования Китая в еще одной критически важной энергетической технологии (после получения ведущих позиции в редкоземельных элементах, производстве солнечных фотоэлектрических модулей, электромобилей и т. д.).

Появление межконтинентальных цепочек создания стоимости водорода также усилит промышленную конкуренцию между странами в отношении размещения энергоемких отраслей. Страны с большим потенциалом производства водорода из местных ресурсов (возобновляемых или ископаемых видов топлива) могут предпочесть расширить свои производственно-сбытовые цепочки на энергоемкие отрасли, такие как химическая промышленность и производство стали вместо того, чтобы просто экспортировать водород в промышленно развитые страны. Таким образом, торговля водородом может добавить новое измерение геоэкономическому соперничеству между крупными державами. Более того, поскольку развивающиеся страны рассматриваются исключительно как поставщики сырья, водородная революция несет в себе риск «зеленого колониализма».

4. Лидеры и коалиции


Таким образом, путь к интегрированному, хорошо функционирующему и чистому мировому рынку водорода полон неопределенности и рисков. Это легко может закончиться как произошло в случае с природным газом – торговля идет в основном внутри стран или по фиксированным, долгосрочным двусторонним контрактам между странами. Международное управление может помочь увеличить объем инвестиций в цепочки создания стоимости водорода, одновременно сдерживая фрагментацию рынка, углеродную привязанность и появление новых геополитических рисков.

Более 19 стран-лидеров недавно разработали пути и стратегии развития для водорода. Эти национальные стратегии заметно различаются с точки зрения путей производства водорода, областей применения и географии. В настоящее время необходимы международные правила по стандартам и сертификации, которые позволят определять содержание углерода в производных видах топлива водорода.  Если водород станет нейтральным в отношении углерода или, возможно, даже внесет свой вклад в отрицательные выбросы CO2 (путем производства водорода из биомассы и производства с улавливанием углерода), сертификация будет иметь ключевое значение.

Параллельно необходимо согласованное видение роли водорода в глобальной энергетической системе в 2030, 2040 и 2050 годах в соответствии с Парижским соглашением. Из-за опасности привязанности к углероду и необходимости снижения риска инвестиций, нужно откровенное обсуждение постепенного отказа от серого водорода. В идеале согласованная на международном уровне структура и последовательное прекращение действия «цветных» сертификатов для подготовки почвы 2050 года. Чтобы запустить водородную экономику, возможно, вначале придется пренебречь хроматикой (цветными обозначениями).  Как это ни парадоксально, но в большинстве регионов синий водород в настоящее время имеет меньший углеродный остаток, чем электролитический водород - из-за их существующих комбинаций электроэнергии.

Экономика зеленого водорода улучшается. Стоимость щелочных электролизеров уже упала на 40% с 2015 по 2019 год. Электролизеры имеют модульность, напоминающую фотоэлектрическую, и могут повторить впечатляющее снижение затрат, наблюдаемое в солнечной индустрии. Чтобы помочь сделать зеленый водород конкурентоспособным природному газу, необходима общественная поддержка - от целевых показателей до НИОКР и субсидий. В частности, правительства должны будут установить цену на углерод. Однако важно помнить, что даже если зеленый водород станет дешевле, чем синий водород (возможно, с помощью цены на углерод), ему все равно придется конкурировать с бензином, дизельным морским топливом и керосином по многим возможностям потенциального применения, особенно в области транспорта.

5. Построение водородной экономики


Построение международной водородной экономики может стать решающим в отношении Парижских соглашений, а также может стать выигрышным при согласованных усилиях многочисленных участников.

Существующие национальные водородные «дорожные карты» обеспечивают возможности большой важности для национальных органов управления, однако они стали бы еще более полезными, если бы они были объединены в региональные и даже глобальные "дорожные карты". Национальную энергетическую безопасность и интересы промышленности необходимо сбалансировать с общими интересами по мерам для смягчения последствий изменения климата и для обеспечения геополитической стабильности. Национальные правительства играют ключевую роль в обеспечении стабильности, долгосрочной политической основы и стимулировании делового климата. В результате осуществления восстановительных программ после Covid -19 государства могут сами стать участниками процесса создания стоимости водорода.

Итог не предсказуем, так как специализированного форума не существует. Опыт в области природного газа показывает, что координация, не говоря уже о создании международной организации, может быть сложной задачей. Тем не менее, водород имеет преимущество перед природным газом в возможной связи с декарбонизацией и вопросами изменения климата на повестке дня. Есть несколько международных организаций, которые могут внести свой вклад в дискуссию о водороде, о пути его развития и сертификации. Международное агентство по возобновляемой энергии предоставляет экспертные знания в области возобновляемых источников энергии и зеленого водорода, Международное энергетическое агентство работает над водородом с точки зрения энергетической безопасности, а Международное агентство по атомной энергии предоставляет информацию о производстве ядерного водорода. Международный энергетический форум предоставляет платформу для диалога между продавцами и покупателями энергии и может расшириться до водородного сектора. Чтобы эти организации работали вместе, потребовалось бы умелое руководство и лидерство, что могли бы быть сделать G7 и G20 в качестве потенциальных клубов управления. Существует большая необходимость как в сотрудничестве между потребителями, так и в создании сходной нормативной базы и сертификатов. Кроме того, диалог между производителями и потребителями может способствовать определению поэтапного отказа от ископаемых видов топлива и поэтапного переходного периода к использованию водорода.

Корпорации и инвесторы еще раз внимательно рассмотрят экономические обоснования по водородному вопросу, чтобы сопоставить возможные риски от еще одного фальстарта и возможности вероятной реализации. В любом случае, цель нейтрализовать углерод к середине столетия во многих случаях является частью их намерений.

Исследователи и политики должны уделять больше внимания международной политике в области водорода. Трансграничная морская торговля водородом может изменить географию торговли, создать новый класс экспортеров энергии и изменить геополитические отношения и альянсы между странами.

Если национальные власти, международные организации, исследователи и компании смогут объединить свои усилия в этом направлении, то может действительно оказаться, что пришло время для водородной экономики и что ее геополитическими последствиями можно управлять.

Конфликт интересов


Авторы заявляют, что никаких конфликтов интересов не существует. Для полного обоснования этого заявления все соавторы участвовали в подготовке доклада «Новый мир: геополитика преобразования энергии», подготовленного по заказу Международного агентства по возобновляемой энергии (IRENA). Кирстен Вестфал является членом Немецкого Национального Водородного Совета.

Статья опубликована изданием "Energy Research & Social Science". Перевод на русский - медиадепартамент Energy Club.
Геополітика